top of page

קפקא, הבובה והמכתבים המדומיינים

"הקורא את קפקא חייב לבנות ולנגן בו-זמנית. עליו להגיע לדרגת הבעה כה גמישה, שכל פנייה של מילה ומחשבה תקבל צליל – כמו שלעיתים די במראה של קתדרלה כדי לשמוע פעמונים שאינם נראים, אלא רק מדומיינים."— יוזף רות

בלט ירושלים העז לצאת לניסוי בימתי יוצא דופן:@ Kookl — יצירה משותפת של נדיה טימופייבה וכוריאוגרף מרטין שונברג. הבלט נוצר בהשראת סיפור מסתורי – ואולי מומצא – מחייו של פרנץ קפקא: פגישה עם ילדה בוכה שאיבדה את בובתה. קפקא, שכבר היה חולה, סיפר לילדה שהבובה לא נעלמה – אלא יצאה למסע ארוך – והחל לכתוב לה מכתבים בשמה של הבובה.

בכל מכתב, הבובה משנה את שמה, את מיקומה ואת סיפורה. היא מספרת על הרפתקאותיה, על מקומות חדשים, ומבטיחה לשוב. את הסיפור העביר לעולם מקס ברוד – חברו הקרוב של קפקא ושומר ארכיונו – והוא הסתמך על עדותה של דורה דיאמנט, אהובתו האחרונה.

בבלט, הבובה מתעוררת לחיים ויוצאת למסע בין מדינות ויבשות, בין תרבויות ודמיון – כל צעד פותח בפניה עולם חדש של פלא.

ree

ברלין, 1923, פארק שטגליץ. סתיו. העלים כבר כותבים את עמודיהם האחרונים, והריח שבאוויר מרמז על היעלמות. קפקא פוגש ילדה בוכה: הבובה שלה נעלמה. קפקא – כבר חולה, כבר רואה דרך רנטגן פנימי – לא מתגלה כאן כנביא האבסורד, אלא כמעט כקוסם.הוא אומר לה שהבובה לא נעלמה – היא פשוט נסעה למרחקים. וכדי שלא תדאג, היא החלה לשלוח מכתבים – דרך שליח נאמן, הוא עצמו.יום אחר יום, הוא מביא מכתב חדש מאת הבובה. הבובה מתארת ערים, אנשים, מחשבות, עונות, ספקות, התפעמות. הילדה קוראת – ודמעותיה הופכות לציפייה. וקפקא – שכבר אולי איבד אמונה בישועה לעצמו – מושיע מישהי אחרת, דרך קול בדוי, דרך מילים, דרך רוך שמתחפש להמצאה.

הסוף ידוע: הבובה לא חזרה. אבל היא שלחה מכתב פרידה. וקפקא – העניק לילדה בובה חדשה. אחרת. כשהיא אומרת שזו אינה שלה, ענה: "המסע שינה אותה."

ree

הסיפור הזה הוא כמעט מיתוס, או משל. אין לו אישור תיעודי – אבל הוא כבר עבר מזמן מהזיכרון האירופי אל המדף היהודי. והוא הפך לחלק מהמורשת שאומרת: גם כשעולמך מתפרק לפסקאות, צריך להמשיך לחיות – ולכתוב. ובעיקר – לעזור. במיוחד לילדים.

"אובדן הבובה בבלט שלנו איננו רק התחלה של סיפור ילדים," אומרת נדיה טימופייבה, המנהלת האמנותית של בלט ירושלים, "אלא פתיחה למסע עדין ועמוק: של ילדה הלומדת לעבד אובדן; של גבר בודד המגלה בתוכו אהבה לילד; ואולי של קפקא עצמו – שחיפש כל חייו שפה שתוכל לבטא את הבלתי ניתן למגע. דרך המכתבים הבדויים שכתובים בשם הבובה האבודה, נבנה ב־@Kookl עולם שבו הדמיון אינו בריחה מהמציאות – אלא הדרך אליה. כל מכתב הוא מעשה חסד שמבוטא דרך תנועה; הדמיון הוא אקט של טיפול, והבדיה – דרך להיות נוכח.בסיפור שנראה פשוט, נחשפת תמצית הקיום האנושי: אנחנו מאבדים, מחפשים, יוצרים – ורק בזכות היכולת השברירית להמציא ולשתף במה שהמצאנו – נוצרת אפשרות של ריפוי. זהו הרגע שבו קפקא, שחש תמיד ניכור, מרשה לעצמו להתקרב – לנחם, ולהמציא תוך כדי. זו לא רק אגדה. זו אמת אמנותית: האדם הופך ליוצר כשהוא עונה על כאב בהמצאה שיש בה אמת רגשית.הבדיה שנולדה מאהבה – יכולה להיות אמיתית יותר מהמציאות עצמה.אנחנו לא תמיד יכולים לשנות את העולם – אבל אנחנו יכולים למלא אותו בחמלה. וזה כל כך חשוב – בארץ שלנו, בעולם שלנו, בזמן שלנו."

אם מקשיבים לשם @Kookl – ברור ששורשו רוסי. אך היוצרים בחרו שלא לתרגם את המילה "בובה".

"שם הבלט שלנו, @Kookl, מייצר אסוציאציות שונות בכל אחת משלוש השפות שבהן אנו עובדים – אך הן קשורות זו בזו בצורה כמעט פלאית," מסבירה נדיה טימופייבה.ברוסית – זו בובה, צעצוע ילדות, סמל של דמיון, אובדן וקשר רגשי. באנגלית – kook הוא אדם מוזר, מי שרואה את העולם אחרת. ובעברית – קוקל היא ציפור ממשפחת הקוקיות, אך בניגוד לרובן – היא מגדלת את גוזליה בעצמה. קולה נמוך וגרוני, כמו קריאה מרחוק. בתרבויות מלי, הודו ומקומות נוספים, הציפור הזו קשורה לדימוי של זמן, מעבר בין עולמות, ונוכחות סודית. וה־@ כמובן מתקשר אצל כולנו לדואר, גם אם אלקטרוני.כך מתאחדים שלושה רבדים – ילדי, נודד, ומיסטי – בשם אחד, שהפך לשם המתבקש עבור בלט על ילדה שאיבדה בובה, ומבוגר שמנסה להשיב אותה דרך מכתבים מדומיינים."

המוטיב המוזיקלי המרכזי של הבלט מגיע מן הסימפוניה הראשונה של גוסטב מאהלר – ובה נוכח מוטיב המזכיר את קריאת הקוקייה, המתגלגל בין כלים ושכבות תזמורתיות. זו הופכת לנשימה המוזיקלית של זיכרון, ציפייה ותנועה פנימית. לצד מאהלר נשמעת ביצירה גם מוזיקה של לרוי אנדרסון, אסטור פיאצולה, והקונצ'רטו לכינור של סיבליוס.

נדיה מוסיפה כי אחת מהתמות המרכזיות של הבלט החדש היא "קפקא ואנחנו", שכן מדובר בנפש הלכודה בתוך מלחמה בלתי נראית.

"פרנץ קפקא נולד וחי בעולם שבו הפחד היה רעש הרקע: מנגנון שלטוני, אב משפיל, נשימותיה החרישיות של מלחמת העולם הראשונה – שעדיין לא פרצה, אך כבר חלחלה אל החיים. הוא עבד במשרד ביטוח, שבו אדם הפך לתיק. הוא כתב על מערכות שבהן איש אינו אשם – וכולם כפופים. הוא תיאר את האימה לא כאירוע, אלא כשקט שבין המילים. זו הייתה המציאות שלו.ואנחנו? חיים במלחמה שקטה – פחד נוזל מהמסך, מהטלפון, מהרשת. כמו קפקא – אנו מנסים לשמור על האנושי שבנו, לעבוד, ללמוד, להמשיך לחיות – אבל איננו יודעים איך להתמקם בתוך עולם שהמבנה שלו מתמוטט, והנפש מאחרת להגיב.ביצירה שלנו קפקא אינו גיבור ואינו סמל. הוא מראה. הוא מראה איך אדם שורד במערכת שהוא לא יכול להבין – ולא לצאת ממנה – ובכל זאת מחפש דרך: בתנועה, במוזיקה, באמונה, שגם בתוך עולם הרוס – אפשר לכתוב מכתב. אפילו אם הוא נכתב בשם בובה שאבדה.אולי קפקא נתן לנו דוגמה – איך להסביר לילד את העולם בכל תנאי. ואיך להישאר אדם – גם כשהעולם לא ניתן להסבר."


הבכורה העולמית של @Kookl  תתקיים ב־17 בספטמבר 2025 בשעה 20:00  באולם רבקה קראון, תיאטרון ירושלים.


להזמנת כרטיסים 


Кафка, кукла и воображаемые письма


«Тот, кто читает Кафку, должен как бы строить и музицировать одновременно. Он должен достичь выразительности до такой степени пластичной, чтобы всякому повороту слова и мысли сообщить звучание – как иной раз один лишь вид собора побуждает нас слышать незримые, лишь воображаемые колокола».                      

                                                    Йозеф Рот


«Иерусалимский балет» решился на эксперимент – постановку «Kookl@», в создании которой, помимо Нади Тимофеевой, участвует хореограф Мартин Шёнберг. Балет вдохновлён загадочной, а возможно, и вымышленной историей из жизни Франца Кафки – когда тот встретил плачущую девочку, потерявшую куклу, придумал на ходу, что кукла не потерялась, а отправилась в дальние странствия, и начал писать девочке письма от её, куклы, имени. 


В каждом письме кукла меняла имена и всякий раз оказывалась в новом месте, она рассказывала о своих приключениях и обещала вернуться. Обо всем этом поведал миру друг Кафки Макс Брод (хранитель его архива, отказавшийся, вопреки воле писателя, сжечь его рукописи), который, в свою очередь, ссылался на воспоминания Доры Диамант – последней возлюбленной Кафки.


В балете кукла обретает новую жизнь и отправляется в путешествие по разным странам, пересекая континенты и культуры; каждый шаг открывает для неё новые миры волшебства и приключений.


В Берлине 1923 года, в парке Штеглиц, осенью, когда листья уже писали свои последние страницы и мир начинал пахнуть исчезновением, Франц Кафка встретил девочку. Она плакала: её кукла пропала. А Кафка – уже больной, уже с обостренным рентгеном внутреннего зрения, – неожиданно оказался не пророком абсурда, не писателем обреченности, а, уж простите, почти волшебником.

Он сказал девочке, что кукла не исчезла. Она уехала в дальние страны. А чтобы не оставлять свою хозяйку в тревоге, начала писать той письма – и, разумеется, поручила герру Кафке доставлять их по назначению. Каждый день он приносил новое письмо от имени куклы. Кукла описывала города, встреченных людей, мысли о жизни, смену сезонов, сомнения и восторги. Девочка читала, и её слёзы превращались в ожидание. А Кафка, у которого, возможно, уже не было веры в собственное спасение, спасал кого-то другого – через вымышленный голос, через письма, через нежность, которая маскировалась под выдумку.

Концовка известна: кукла, увы, так и не вернулась, но прислала последнее письмо – со словами прощания. А Кафка подарил девочке новую куклу. Она была, конечно, другой. И девочка возразила, что это чужая кукла. Но писатель сказал: «Путешествия изменили её».


История эта – почти миф. Или притча. Документальных подтверждений у неё нет, но она давно уже перекочевала из европейской памяти на еврейскую книжную полку. И стала частью наследия, смысл которого заключается в том, что даже если твой мир разваливается на абзацы, нужно продолжать жить и писать. И помогать людям, особенно это дети.


«Пропажа куклы становится в нашем балете не просто завязкой детской истории, а началом глубинного, почти незаметного путешествия – девочки, которая учится переживать утрату, бездетного мужчины, который вдруг открывает в себе любовь к ребёнку, и, возможно, самого Франца Кафки, который всю жизнь искал язык для выражения невозможности подлинного контакта, – говорит художественный руководитель «Иерусалимского балета» Надя Тимофеева. – Через вымышленные письма от имени потерянной куклы в постановке «Kookl@» возникает мир, в котором воображение – не бегство от реальности, а путь к ней. Каждое письмо – выраженный через движение акт милосердия; воображение становится здесь формой заботы, а вымысел – способом быть рядом. В этой кажущейся простой истории сквозь внешний сюжет прорывается подлинная суть человеческого существования: мы теряем, ищем, создаём, и именно через эту хрупкую способность сочинять – и делиться тем, что сочинено – возникает возможность исцеления. Это момент, когда Кафка, всегда чувствовавший отчуждённость, позволяет себе сделать шаг навстречу – утешая и попутно сочиняя. Это история о том, что человек становится творцом, когда отвечает на боль выдумкой, полной душевной правды. Что вымысел, рождённый из любви, может быть реальнее, чем то, что есть на самом деле.

Мы не всегда можем изменить действительность. Но мы можем наполнить её состраданием. Это так важно в нашей стране, и в нашем мире, и в нашем времени».


Если вслушаться в название балета, то оно, разумеется, звучит по-русски. Но авторы решили не переводить слово «кукла» на другие языки.


«Название нашего балета, «Kookl@», интересно тем, что в каждом из трёх языков, с которыми мы работаем, оно вызывает разные, но удивительно взаимосвязанные ассоциации, – поясняет Надя Тимофеева. – На русском это кукла, детская игрушка, символ воображения, утраты и эмоциональной связи. На английском «kook» означает чудака, странного или оригинального человека, того, кто смотрит на мир по-другому. На иврите «קוקל» – это название птицы из семейства кукушек. Но, в отличие от обычной кукушки, она не подбрасывает птенцов другим птицам, а заботится о них сама. Её голос – низкий, гортанный, как далёкий зов. В культурах Мали, Индии и других стран эту птицу связывают с образом времени, перехода между мирами и тайного присутствия. Ну а @ в нашем сознании ассоциируется с почтой, пусть даже электронной. Таким образом, одно слово объединило три смысловых уровня – детский, странствующий и мистический – и стало естественным названием балета, в котором ребёнок теряет куклу, а взрослый человек пытается вернуть её через воображаемые письма».


Музыкальным лейтмотивом балета послужила Первая симфония Густава Малера. В ней звучит мотив, напоминающий крик кукушки, проходящий через разные инструменты и оркестровые слои. Эта тема становится музыкальным отражением памяти, ожидания и духовного движения, которые лежат в основе спектакля. Кроме того, в балете «Kookl@» звучит музыка Лероя Андерсона и Астора Пьяццоллы, а также Скрипичный концерт Сибелиуса.


Надя добавляет, что одна из важнейших тем нового балета – «Кафка и мы», ибо речь здесь идет о психике под давлением невидимой войны.


«Франц Кафка родился и жил в мире, где страх был фоном: государственная машина, унижающий его отец, тревожное дыхание Первой мировой – ещё не начавшейся, но уже въевшейся в быт. Он работал в страховом учреждении, где человек превращался в случай, в досье. Он писал о системах, где никто не виноват – но все подчинены. Он описывал ужас не как событие, а как форму тишины между словами. Это была его реальность.

Сегодня мы живём в состоянии войны, когда страх течёт непрерывно из телефона, из соцсетей, с экрана. Мы, как и Кафка, пытаемся сохранять в себе человеческое, продолжаем работать, учиться, жить, – и в то же время не понимаем, как вписаться в мир, где структура рушится, а душа всякий раз не успевает отреагировать. В нашем спектакле Кафка – не герой, не символ. Он – зеркало. Он показывает, как человек выживает в системе, которую не может ни понять, ни покинуть, и всё же ищет путь – через движение, через музыку, через веру в то, что даже в разрушенном мире можно написать письмо, пусть и от имени потерянной куклы. Возможно, Кафка дал нам пример того, как объяснить ребёнку мир в любых условиях – и того, как остаться человеком, когда мир необъясним».


Премьера балета «Kookl@» состоится 17 сентября 2025 года в 20:00 в зале Ребекки Краун Иерусалимского театра. Заказ билетов здесь.

 
 
 

תגובה אחת


sharon tourel
sharon tourel
07 בספט׳

נפלא, מרגש ומסקרן. אין ספק שכמו כל יצירותיהם של בלט ירושלים זו תהיה אמנות לשמה.

לייק
bottom of page